Ледяная принцесса - Страница 37

Когда она вошла в гостиную, Лукас старался изо всех сил, велеречиво расписывая, как чудесно расположены окна и как много света попадает в дом. Эрика никогда и не подозревала, что разная пакость, которая живет под камнями, наслаждается солнечным светом. Ей очень легко было представить Лукаса в виде жука, и у нее появилось огромное желание раз и навсегда выкинуть его из своей жизни, просто наступив на него каблуком.

— Извините, я не хотела показаться невежливой, мне просто кое-что надо было срочно сделать.

Эрика широко улыбнулась и протянула руку маклеру, который представился как Кьель Эк. Он поспешил заверить ее, что, мол, ничего страшного и он все понял совершенно правильно. Продавать дом — дело очень личное, и она даже не представляет, что он мог бы рассказать по этому поводу… Эрика улыбнулась еще шире и позволила себе кокетливо похлопать глазами. Лукас подозрительно смотрел на нее, но Эрика его игнорировала.

— Извините, что прерываю, но сколько вы уже посмотрели?

— Ваш зять только что показывал мне вашу прекрасную гостиную. Все обустроено с большим вкусом, должен сказать. Очень красивая комната, и освещение замечательное.

— Да, вообще-то ничего. Жалко только, что сквозняк.

— Сквозняк?

— Да, к сожалению. В окне щели, так что при малейшем ветерке приходится натягивать на себя все теплое, что есть в доме. Но это ничего, потому что все равно все окна надо менять.

Лукас выразительно смотрел на Эрику, но она притворилась, что не видит его. Вместо этого она взяла Кьеля под руку, и если бы он был собачкой, то, наверное, завилял бы хвостом от удовольствия.

— Насколько я понимаю, вы осмотрели верхний этаж? Так что, может быть, стоит теперь пройти в погреб, — только не обращайте внимания на вонь. Если у вас нет аллергии, то, в общем-то, ничего страшного. Я практически живу там внизу, и ничего плохого со мной не произошло. Врач говорит, что моя астма с этим совершенно не связана.

И Эрика разразилась ужасным приступом кашля, от которого она чуть ли не согнулась пополам. Краешком глаза она увидела, что физиономия Лукаса стала красной как помидор. Эрика понимала, что ее блеф, разумеется, будет разоблачен при близком осмотре дома, но, по крайней мере, сейчас она решила хоть немного утешить себя, позлив Лукаса.

Кьель Эк с видимым облегчением вышел из дома на свежий воздух, побывав во всех уголках подвала в сопровождении горящей энтузиазмом Эрики. Лукас держался пассивно и молчал в ходе дальнейшего осмотра, и Эрика подумала с некоторым неудовольствием: а не зашла ли она слишком далеко в своей детской выходке? Она прекрасно понимала, что при всем желании довольно сложно найти в доме, который Эрика только что ославила, какие-нибудь недостатки, но она хотела поиздеваться над Лукасом. Это было то, чего Лукас Максвелл совершенно не переносил. С некоторой опаской она смотрела, как маклер отправляется восвояси, радостно кивая, заверив их перед этим, что с ними обязательно свяжется оценщик, который тщательно осмотрит дом от погреба до чердака.

Эрика вошла в прихожую, Лукас — следом за ней. Секундой позже Лукас схватил ее за горло и прижал к стене. Его физиономия оказалась в нескольких сантиметрах от ее лица. На этот раз она впервые по-настоящему поняла, почему Анне так трудно освободиться от Лукаса. Сейчас Эрика видела перед собой человека, которого не остановит ничто, никакие препятствия, и она замерла, от испуга не в силах даже пошевелиться.

— Ты никогда, никогда больше ничего подобного не сделаешь. Слышишь меня? Никто и никогда не насмехался надо мной безнаказанно. Заруби это себе на носу.

Он буквально выплевывал слова, так что его слюна попадала ей на лицо. Эрика едва удержалась от того, чтобы не вытереть его харкотину. Она стояла не шелохнувшись, как соляной столб, и молила про себя Бога, чтобы Лукас поскорее убрался, исчез из ее дома. К ее удивлению, он так и сделал. Он убрал руку с ее горла, повернулся и пошел к двери. Но Эрика еще не успела вздохнуть, как он опять подскочил к ней и, прежде чем она успела среагировать, сильно схватил ее за волосы и впился ей в губы. Лукас пропихивал свой язык внутрь и так стиснул ей грудь, что Эрика почувствовала, как бретелька бюстгальтера врезалась в плечо. Он отпустил ее и с улыбочкой пошел к двери. На этот раз он действительно вышел. Эрика не смогла пошевелиться до тех пор, пока не услышала, как он завел двигатель и уехал. Она прислонилась к стене и медленно сползла на пол, с омерзением вытирая рот. Поцелуй Лукаса был для Эрики еще ненавистнее, чем то, что он схватил ее за горло, и она почувствовала, как ее начинает трясти. Эрика обхватила колени руками, опустила голову и заплакала, но не из-за себя — из-за Анны.

* * *

Утро понедельника не относилось к особо приятным событиям в жизни Патрика. Обычно он начинал чувствовать себя человеком не раньше одиннадцати часов, но сегодня его вырвали из привычной утренней дремы самым грубым образом. Толстая папка с бумагами хлопнулась на его письменный стол. Мало того что его бесцеремонно разбудили — когда Патрик увидел, сколько документов в папке, он громко застонал. Анника Янссон раздражающе улыбнулась и невинно спросила:

— Но разве ты не просил принести тебе все имеющиеся материалы о семье Лоренс? Я проделала колоссальную работу и собрала до последней буквы все, что о них было написано. И что я получаю вместо благодарности? Какие-то вздохи. А где же твоя якобы вечная благодарность?

Патрик улыбнулся:

— Ты не только заслужила мою вечную благодарность, Анника. Если бы ты не была уже замужем, то я обязательно бы женился на тебе, одел в меха и осыпал бриллиантами. Но из-за того, что ты разбиваешь мне сердце и собираешься продолжать жить с тем прощелыгой, которого выбрала, вместо мехов и бриллиантов тебе достанется только простое спасибо и, ясное дело, моя вечная благодарность.