Ледяная принцесса - Страница 16

Дан был ее первым парнем и первой большой любовью, они вместе учились в гимназии и три года были неразлучны. Но в жизни цели у них оказались совершенно разными: Дан хотел остаться во Фьельбаке и рыбачить в море, как его отец и дед, а Эрика едва могла дотерпеть до того момента, когда сможет уехать отсюда. Фьельбака ее словно душила, и Эрика знала, что ее будущее где-то в другом месте. Они попробовали держаться вместе какое-то время — Дан остался во Фьельбаке, а Эрика жила в Гётеборге, но их жизни пошли очень разными путями. И после болезненного разрыва им посчастливилось потихоньку выстроить дружеские отношения, которые сейчас, спустя почти пятнадцать лет, превратились в крепкую и сердечную дружбу.

Пернилла вошла в жизнь Дана, когда он все еще мучился, пытаясь смириться с мыслью, что у него и Эрики нет никакого общего будущего. И она появилась именно тогда, когда была нужнее всего, и обожала его настолько, что сумела заполнить по крайней мере часть пустоты, образовавшейся с уходом Эрики. Эрика переживала, ей было больно видеть Дана с другой женщиной. Но со временем она поняла, что это неизбежно должно было случиться рано или поздно — жизнь продолжается.

А теперь у Дана и Перниллы три дочери, и Эрика считала, что за годы совместной жизни они вдвоем построили теплый мир, каждый день наполненный любовью. Хотя иногда Эрика и чувствовала некоторую неловкость рядом с Даном. Для Эрики и Дана было поначалу совсем не просто становиться друзьями: не обошлось и без сучков. Пернилла ревниво бдила за ним и воспринимала Эрику с большим подозрением. Понемногу Эрике удалось убедить Перниллу в том, что она не охотится за ее мужем, что они всегда будут лучшими друзьями и у них сложившиеся душевные отношения друг с другом. Не последнюю роль сыграло здесь и то, что девочки явно обожали Эрику, она даже стала крестной матерью Лисен.

Они встали с дивана и пошли на кухню. Пернилла поставила дымящийся котелок на стол. Было только два прибора и две тарелки, и Дан вопросительно поднял брови.

— Я поела с девочками, так что ешьте, а я пойду их уложу.

Эрика засмущалась, подумав, что доставила Пернилле лишние хлопоты, но Дан пожал плечами и начал беззаботно накладывать себе на тарелку громадную порцию рыбного рагу.

— Как у тебя вообще дела? Ты не показывалась несколько недель.

Голос звучал скорее заботливо, чем осуждающе, но Эрика тем не менее почувствовала укол совести: она действительно не давала о себе знать последнее время. Но ей было о чем подумать.

— Ну, потихоньку становится лучше, но похоже на то, что дому конец, — сказала Эрика.

— Как так? — Дан вопросительно посмотрел на Эрику поверх тарелки. — Вы обе — и ты, и Анна — любите этот дом, и вы все время сюда приезжаете.

— Мы — да. Но ты забыл, что Лукас здесь тоже пристроился. Он унюхал, что пахнет деньгами, и не захочет упустить такой шанс. На то, что думает Анна, ему всегда было наплевать, и я не думаю, что в этот раз будет по-другому.

— Вот дерьмо! Эх, встретить бы мне его разок темной ночкой, вот тогда бы уж он точно не выпендривался.

И Дан грохнул здоровенным кулаком по кухонному столу. Эрика не сомневалась ни секунды насчет того, что Дан легко справится с Лукасом, если захочет. Он и подростком был очень крепкий, а тяжелая работа на траулере еще сильнее закалила его. Но, несмотря на жесткое лицо, глаза у Дана были добрые, и он, как знала Эрика, никогда ни на кого не поднял руку.

— Я не могу сейчас сказать что-нибудь определенное, потому что сама не знаю, как обстоят дела. Завтра я позвоню Марианне, которая работает адвокатом, и разузнаю, есть ли хоть какая-нибудь возможность избежать продажи, но сейчас совершенно не хочу думать об этом. Кроме того, последние дни у меня тут были дела, которые отодвинули мои материальные проблемы на второй план.

— Да, я слышал о том, что случилось. — Дан помолчал. — Ну и каково это — увидеть такое?

Эрика подумала, прежде чем ответить.

— Горько и страшно одновременно. Надеюсь, мне никогда больше не придется пережить такое.

Она подумала о статье, которую взялась писать, и о разговоре с мужем Александры и ее коллегой. Дан молча ожидал продолжения.

— Вот чего я не могу понять, так это почему она отстраняла от себя самых важных людей в своей жизни. Ты бы видел ее мужа. Он обожал ее. Но с другой стороны, большинство поступает иначе: они улыбаются, выглядят довольными и радостными, а сами на деле по самую маковку в проблемах и заботах.

Дан резко прервал ее:

— Матч начинается примерно через три секунды. И, выбирая между игрой в хоккей и твоими квазифилософскими построениями, я охотно выбираю первое.

— Тебе это не грозит. Кроме того, я взяла с собой книгу на случай, если матч будет скучным.

Могло показаться, что Дан сейчас укокошит Эрику, настолько зверскими у него стали глаза. Но он заметил, что Эрика его просто дразнит.

Они рванули в гостиную и как раз успели к началу.

* * *

Марианне подняла трубку после первого гудка.

— Марианне Сван.

— Привет, это Эрика.

— Привет, давненько тебя не было слышно. Молодец, что позвонила. Как поживаешь? Я много о тебе думала.

Ее слова вновь напомнили Эрике о том, что последнее время она не очень хорошо обходилась со своими друзьями. Она понимала, что они беспокоились о ней, но за последний месяц ни разу не удосужилась связаться с Марианне. Но Эрика знала, что они поймут.

Марианне была ее давнишней подругой, еще с университетских времен. Они вместе изучали литературу, но после почти четырех лет учебы Марианне вдруг поняла, что профессия библиотекаря ей не подходит, и вместо этого решила стать адвокатом, и притом процветающим адвокатом. И теперь Марианне была самым младшим по возрасту, но полноправным совладельцем крупнейшей и наиболее уважаемой адвокатской конторы Гётеборга.