Ледяная принцесса - Страница 114

114

— Я попробую, и на всякий случай возьму с собой валокордина побольше.

— Ну ладно, тогда предложение принимается. Когда ты приедешь?

— Практически сейчас. Я уже въехал во Фьельбаку и как раз проезжаю поле для мини-гольфа, так что увидимся минут через пять.

Она стояла в дверях и ждала его, когда он подъехал и вышел из машины. На одной руке у Эрики сидел мальчик с круглыми щеками, неистово размахивающий руками. Позади, почти спрятавшись, стояла маленькая девочка с большим пальцем во рту, другая рука в гипсе висела на перевязи. Патрик все еще не знал, что заставило сестру Эрики спешно приехать, но, исходя из того, что Эрика рассказывала о своем зяте, и при виде гипса на руке маленькой девочки Патрик мог предположить, что случилось. Он не стал ничего спрашивать: Эрика сама расскажет, в чем дело, когда будет возможность. Он поздоровался со всеми троими по очереди, и с каждым особо: Эрика получила поцелуй в губы, Адриана Патрик погладил но щеке, а потом он сел на корточки, чтобы поздороваться с настороженной Эммой. Он взял ее здоровую руку и сказал:

— Привет, меня зовут Патрик. А тебя как зовут?

Ответ пришел после длительных раздумий.

— Эмма.

И палец опять оказался во рту.

— Ничего, она оттает.

Эрика передала Адриана Патрику и повернулась к Эмме.

— Мама и тетя Эрика должны немного поспать, так что Патрик приехал посмотреть за вами. Хорошо? Он мой друг, и он очень-очень добрый. А если ты будешь очень-очень послушной, то тогда может случиться так, что Патрик достанет тебе из холодильника мороженое.

Эмма подозрительно посмотрела на Эрику, но перспектива насчет мороженого показалась непреодолимым соблазном, и она неохотно кивнула.

— Ну, я оставляю их на тебя. Скоро увидимся. И уж будь добр, постарайся, я надеюсь застать их живыми на этом свете, когда проснусь.

Эрика поднялась по лестнице и исчезла, а Патрик повернулся к Эмме, которая по-прежнему подозрительно смотрела на него.

— Так, ну что ты скажешь: может, нам сгонять партию в шахматы? Нет? А как насчет того, чтобы съесть немного мороженого на завтрак? Так ты считаешь, это хорошо? О'кей. Последний, кто добежит до холодильника, получит вместо мороженого морковку.

Медленно, с трудом Анна выплывала из сна. Казалось, что она проспала сто лет, как спящая красавица. Открыв глаза, она сначала не поняла, где находится, а потом узнала обои в своей детской комнате, и реальность обрушилась на нее, как тонна гвоздей. Она резко встала.

— Дети!

Потом она услышала радостный голос Эммы с первого этажа и вспомнила, что Эрика обещала побыть с детьми, пока она спит. Анна опять легла, решив позволить себе поваляться еще несколько минут в теплой постели. Как только она встанет, тут же начнется день с множеством забот, так что еще несколько спокойных минут будут очень сладкими. Постепенно она поняла, что голос, который звучит сквозь смех Эммы и Адриана, не похож на голос Эрики. На одну леденящую страшную секунду она подумала, что приехал Лукас, но потом сообразила, что Эрика его скорее пристрелит, чем впустит в дом. У нее появились соображения насчет того, кто это мог быть, и она с любопытством подкралась к лестнице и посмотрела вниз сквозь прорези в деревянных перилах. В гостиной словно взорвалась бомба: везде валялась одежда Адриана, на полу из четырех стульев, одеяла и подушек была построена хижина, на столе лежали обертки от мороженого в таком количестве, что Анна искренне понадеялась на то, что большую часть все же употребил Патрик. Со вздохом она поняла, что даже в этом случае ей будет крайне трудно заставить свою дочь что-нибудь съесть на обед и ужин. Вышеупомянутая дочь скакала на плечах симпатичного темноволосого мужчины с теплыми карими глазами. Она смеялась, а Адриан, безусловно, разделял ее радость, лежа в одном подгузнике на одеяле в хижине. Но, глядя на них, можно было без колебаний утверждать, что самым довольным был Патрик, и в ту же самую секунду он навечно занял место в сердце Анны. Она встала из-за перил и слегка кашлянула, чтобы привлечь внимание троих разыгравшихся приятелей.

— Мама, погляди, у меня лошадка. — И Эмма продемонстрировала свою полную власть над лошадкой, поворачивая ее голову за волосы в разные стороны. Робкие протесты Патрика успеха не имели, потому что маленький диктатор не обращал на них внимания.

— Эмма, с лошадкой надо обращаться осторожно, а иначе ты больше не сможешь на ней кататься.

Это замечание вызвало некоторую задумчивость у всадника, и для пущей уверенности она похлопала Патрика здоровой рукой, чтобы убедиться в том, что еще не потеряла своих привилегий всадника.

— Привет, Анна. Давно не виделись.

— Да, действительно давно. Надеюсь, они не загоняли тебя вконец?

— Да нет, мы весело провели время. — Внезапно его лицо стало озабоченным. — Я был очень осторожен с ее рукой.

— Я в этом уверена. Я вижу, что она просто в восторге. А Эрика спит?

— Да, она мне показалась такой усталой, когда мы говорили утром по телефону, что я предложил заскочить и присмотреть за детьми.

— Да тебе памятник при жизни надо ставить.

— Хотя мы здесь немножко все перевернули. Надеюсь, Эрика не очень рассердится, когда проснется, и не подумает, что я саботажник и устроил у нее в гостиной террористический акт.

Анну очень развеселило его видимое огорчение. Похоже, Эрика уже прибрала его к рукам.

— Мы все приведем в порядок, но сначала мне нужна чашка кофе, как я чувствую. Ты, наверное, тоже хочешь?

Они пили кофе и разговаривали, как старые друзья. Путь к сердцу Анны лежат через детей, и было трудно не заметить обожание в глазах Эммы, увивавшейся вокруг Патрика, который просто отмахнулся, когда Анна попробовала урезонить ее. Когда Эрика часом позже спустилась вниз с заспанными глазами, Анна уже успела расспросить Патрика обо всем: начиная с того, какой у него размер ботинок, и заканчивая тем, почему он развелся. Когда он сказал, что должен уходить, девушки дружно запротестовали. Адриан наверняка бы к ним присоединился и сказал свое веское слово, если бы не спал без задних ног после обеда.

114